Россия (222)

В своем последнем слове в суде апелляционной инстанции Сергей Фургал иронично заявил: «Бедная наша страна…. Мы уже дошли до того, что следственный комитет не может даже сфабриковать дело…. А суд не может судить без нарушений. Не можете, так и нечего тогда смешить народ было, и начинать все это». И с ним не поспоришь.

Глава Лиги безопасного интернета взялась за следующих блогеров и просит проверить их на мошенничество.

Жена Алексея Чумакова не стала скрывать, что требует от организаторов четкого выполнения всех пожеланий. Как она проверяет ответственность? Юлия Ковальчук раскрыла и этот секрет.

Фигурант громкого дела о взятке за смягчение обвинения подельнику «вора номер один» Захария Калашова — Андрею Кочуйкову, экс-полковник СКР Алексей Крамаренко отправился из колонии на войну.

Максим Дружинин, обвиняемый в подготовке покушения на Владимира Соловьева, признался, что журналиста планировали ликвидировать из-за его профессиональной деятельности и активной поддержки специальной военной операции (СВО).

Анфиса Чехова призналась, что у нее появились серьезные комплексы из-за лишнего веса.

Хирург считает, что Валерий Леонтьев изменил некоторые черты своего лица.

Певица Алла Пугачёва, недавно приезжавшая в РФ, впервые за долгое время ответила на критику в свой адрес.

Он является бывшим главным следователем России- экс-руководителем ГСУ СКП РФ, некогда ближайшего товарища Александра Бастрыкина.

По нашей информации, теперь за "Дельтаплан" и "Сокровища Чёрного моря" артист просит 120 тысяч долларов вместо 150.

Заявление на основателя «Лайк центра» поступило 11 ноября. 29-летний Виктор Голованов посмотрел видео Шабутдинова и захотел открыть свой бизнес.

По нашей информации, врачи диагностировали у него пневмонию.

Заявление на основателя «Лайк центра» поступило 11 ноября. 29-летний Виктор Голованов посмотрел видео Шабутдинова и захотел открыть свой бизнес.

Почему губернатор Махонин полюбил авторитетов, пьяниц и хулиганов.

Как стало известно, на днях в российской системе исполнения наказаний прошел ставший приметой времени анонимный воровской прогон, подписанный местоимением «Мы», в котором угадывается лицо, занимающее в преступной иерархии наивысшее положение.